Приватбанк, как известно и как уже не раз писалось, категорически отказывается возвращать все депозиты, открытые в Крыму до оккупации. Даже если обратиться в суд, выиграть все три инстанции и предъявить решение суда к исполнению. При этом тактика банка во всех судебных процессах одинакова.

В суде представители Приватбанка ведут себя очень осторожно, В заседания по возможности не приходят, лишнего не говорят. Письменные возражения по всем искам подают одной, строго установленной формы. Меняются только имена вкладчиков и номера депозитных договоров. Говорят юристы в суде тоже строго установленные, одни и те же вещи. Как работают сервера банка и базы данных, не знают. Кто знает, тоже не знают. Пока ждут в коридоре начала заседания, пытаешься с ними заговорить, но отвечают односложно или не отвечают.

Банк не признает в судах требования возврата депозитов, потому что истцы не могут показать договор и кассовую квитанцию с мокрой печатью. Действительно, ни у одного клиента Приватбанка никогда не было ни одного договора с мокрой печатью. В отделениях банка по всей стране этой печати просто нет. Во всяком случае, так говорили клиентам. И договоры выдавали без печати, подписанные со стороны банка сотрудником отделения. В последние два года депозитный договор автоматически генерируется системой Приват 24, клиент может его распечатать, на договоре будет QR-код. По словам сотрудников отделений, такие договоры действительны и имеют одинаковую юридическую силу с договором, на котором есть печать. При этом сотрудники отделений в суд не ходят и не знают, что говорят юристы банка. А юристы банка в суде говорят, что мокрые печати без проблем ставят во всех отделениях и нет печати – нет договора, вот кстати практика Верховного Суда Украины по этому вопросу.

Это раздвоение во всем. В отделениях банка по всей стране никогда, ни при каких обстоятельствах не принимают письменные заявления клиентов, отправляют в колл службу банка или в Днепр. Колл служба говорит много, но эти слова не предоставишь в суд в качестве доказательства. Днепр заявления принимает, но не отвечает на них. Юристы банка в судах очень удивляются и говорят, что это какое-то недоразумение и заявления на самом деле принимают везде.

В это же время только в органах исполнительной службы Днепра открыто более 600 исполнительных производств по взысканию средств с Приватбанка, их большая часть – взыскание крымских депозитов. Одновременно председатель правления банка Александр Шлапак дает официальную пресс-конференцию, на которой под видеозапись сообщает, что у банка нет невыполненных решений судов.

Взыскатели, адвокаты и правозащитники обращаются в банк с вопросами об исполнении уже открытых исполнительных производств (и только их), банк письменно сообщает о том, что возврат крымских депозитов в размере 14 миллиардов гривен – дело очень сложное, необходимы консультации, соответствующие решения Кабмина и докапитализация банка. С вопросами о происходящем пытаешься обратиться к юристу банка в Киеве, когда он спустя 8-10 месяцев после начала рассмотрения дела таки приходит в судебное заседание, но юрист –  человек маленький, подневольный, и не в курсе, что там происходит в Днепре. Круг замыкается.

Национальный Банк Украины тоже не имеет способов влияния на банк, не находящийся в процедуре банкротства.

Самое важное в этом – что так ведет себя не провинциальное коллекторское агентство с пятью сотрудниками, а самое большое финансовое учреждение страны, оно же самое инновационное и от которого критически зависит финансовая система страны. А с декабря прошлого года в лице Приватбанка так ведет себя государство, которое является собственником контрольного пакета акций.

Разумеется, ситуация не безнадежна и рано или поздно банк выполнит свои обязательства. Плохо то, что на это будет затрачено колоссальное количество сил. Плохо, что причина происходящего – в мышлении собственников банка, и прошлых, и настоящих. Мышление это можно коротко описать словами «да, мы обнаглели, и что вы нам сделаете?».